Есть книги не очень большого масштаба, чьи герои вдруг словно начинают жить своей жизнью и оказывают влияние на общество, несоразмерное скромным литературным способностям автора. Никиту Сергеевича Хрущева западная пресса называла Маленьким Пиней. Кто был этот Пиня? И почему глава коммунистического государства публично, много раз сравнивал себя не с известным революционным героем прошлого, не со Спартаком или Гарибальди, а с маленьким евреем-сапожником?
Михаил Ромм в своих воспоминаниях рассказывает следующее:
«Хрущев вообще неоднократно на всех этих встречах рекламировал Винниченко, уж не знаю почему этот убогий писатель антисоветский ужасно ему понравился почему-то, вероятно, потому, что он в молодости его читал; уж не знаю, читал ли он что-нибудь после этого. И говорит он вот что:
— Есть у этого Винниченко такой рассказ, называется он «Маленький Пиня». В этом рассказе излагается, как в тюремной камере сидят семь… И делают они подкоп. Вот сделали подкоп, а кому первому лезть? Ведь страшно. Самое опасное — тому, кто первый полезет. Никто первым лезть не хочет. А был в камере самый маленький, незаметный, тихий арестантик, которого называли «маленький Пиня». И вот предложили ему: «Ну, Пиня, лезь первый». И Пиня полез первый. Но прежде чем полезть, он сказал:
«Раз уж мне лезть первым, я буду командовать: ты делай то-то, ты — то-то, то-то, — и стал над ними начальником. Так вот, я, — сказал Хрущев, — маленький Пиня, и я теперь вами командую».
Отсюда